«Четыре стены меня душат,
Мне нужно выйти на воздух»
[indent]- Я хочу пойти в экспедицию, - лицо - беспристрастный кусок растянутого в улыбке мяса, ладони раскрыты в лучших традициях вербального дружелюбия, а взгляд не сулит ничего хорошего. Встречная реакция глашатая Эрика неудивительна - он вскидывает брови и даже оставляет в покое какую-то безделушку, которую крутил до этого. Были бы четки, наматывал бы на пальцы их, но не неимением лучшего…
[indent]- Не многовато ли на себя берешь, Дименштейн? Поезд исследователей ушел с платформы уже давно.
[indent]- Значит, мне надо прыгнуть в последний вагон, товарищ контролер, - Лука продолжает скалиться и поддерживает игру в гляделки, смотря куда-то вглубь и насквозь чужих зрачков. Не видит в них ничего, кроме усталого раздражения, но гнуть свою линию не перестает, и даже больше раззадоривается от такой реакции.
[indent]- Ты четыре месяца безвылазно сидел в бункере, а теперь вдруг проснулся. В чем проблема?
[indent]- Я чувствую себя… Лучше, чем обычно, - Дименштейн предпочитает не рассказывать, что именно произошло с его организмом несколько дней назад: беспокойные руки Родни, обхватывающие холодные ладони терапевта, буст энергии, не сравнимый даже с амфетаминовым приходом, переливающаяся через края чаши спокойствия ярость, сублимируемая несколькими днями после. Ищейкам незачем знать, что Блэквуд, не являясь врачом, использовал амброзию матери пусть и во благо, но все-таки на территории бункера, а Лука невольно принял подарок, оказавшись не в силах переломать ребенку ноги. Усталый прежде организм идет волнами энергии и Лука не знает, сколько времени в его случае будет действовать способность - слишком велика степень изношенности внутренних органов, которым осталось два шага от гниения. Поэтому ему нужно использовать уравнивание именно сейчас, пока есть возможность сунуть руки в портал без особых последствий.
[indent]Пребывание в запертом подвале за четыре месяца успевает надоесть даже тому, кто принял решение никогда не высовывать свой нос даже на поверхность; отчаянно требующий свежего кислорода мозг голодает сильнее, когда чувствует свою неминуемую погибель, так почему бы и нет? Возможно, его действиями сейчас действительно руководит разделенный эффект от способности, но Луке совершенно плевать на подсознательные мотивы. Ему просто надо зайти в этот ебанный портал - именно сейчас - и он намерен добиться положительного решения вежливой демократией, притащенной с собой на плечах из прошлого.
[indent]- Допустим, ты совсем рехнулся и мы заведомо потеряли нашего единственного психотерапевта, - Эрик откидывается на спинке кресла. - Но в одиночку идти туда не вариант, ты вообще не подготовлен физически.
[indent]- Майлз Харгроув? - Дименштейн подмигивает. Он мог бы сказать «Эван Росс» и это было бы оправдано в контексте того, насколько быстро слухи о порочных связях распространяются по паутинным переулкам, но буквально за пару дней до встречи с Блэквудом Лука и Эван очень шумно поругались. Не смотря на все возможные привязанности, видоизменяющиеся под влиянием обстоятельств, они все еще лисица и собака, от того срутся чаще, чем можно предположить. - Тут прямо звезды сошлись: поехавший чувак с ПТСР, который, однако, имеет крайне ценную подготовку и опыт исследований, и его терапевт, способный на ходу проработать флешбеки и «сгладить углы». План надежный как швейцарские часы, правда?
[indent]- Ты наглухо ебнутый, Дименштейн. Харгроув даже рядом с тобой не стоял, - Эрик вздыхает и снова перехватывает пальцами брелок.

***

[indent]Пару часов спустя Лука проходит базовый инструктаж у знакомого сотрудника службы безопасности уже возле бассейна с переливающейся золотом жидкостью. Лицо Роба в этот момент похоже на эриковское - такое же удивленно-разочарованное; в в прошлом вышибала, он словно видит терапевта насквозь, и то, что предстает перед глазами, ему совершенно не нравится.
[indent]- Да хорош меня так изучать, я не один раз уже был здесь, - и снова собачий оскал вместо добродушной улыбки, будто это может убедить кого-то в адекватности сменившего профессию доктора.
[indent]- Док, я правда думаю, что это не очень хорошая…
[indent]- Отьебись, - Лука дергает плечами, оттягивая пальцами ворот черного джемпера, который продолжает предательски сдавливать больное горло. - Уж кто-кто, а я здесь лучше всех отдаю отчет в своих действиях, - он машет рукой на прощание, оставляя Роба позади. У того прямо на лице написано лаконичное «надеюсь, Майлз не даст этому кретину подохнуть по дороге обратно», но безопасник вслед не говорит ничего негативного и Лука этому по-человечески рад. Спасибо за понимание, блядь.
[indent]Два шага вперед и ни одного назад. Портал выглядит ровно так же, как выглядел в самом начале их удивительного путешествия к центру Земли - поддетая зыбкой дымкой поверхность, почти абсолютный штиль и отсутствие возможности увидеть дно. Состав этой штуки до сих пор не установлен, потому что ученым определенно не хватает оборудования, а те, кто призваны доставать из других миров полезные инженерные модели, слишком заняты и тянут с собой черти что - от иномирного алкоголя до экзотических живых растений (когда Скарлетт показывает подобие увеличенной в несколько раз мухоловки, Лука инстинктивно пятится назад, рассматривая зеленую раскрытую пасть с кривым рядом человеческих зубов).
[indent]Дименштейн снова тянет лямку рюкзака на плече. В нем только базовый набор образцового спасателя: глок, три дополнительных магазина, широкий охотничий нож с обернутой в витую пару рукояткой («Хендмейд!» - говорит Родни, сияя во все двадцать восемь), медицинский бинт, перекись водорода и пластиковая бутылка с водой. Никаких тебе сухпайков и таблеток успокоительного, припасенных на черный день.
[indent]- Привет, ты как, нормально? - он встает рядом с задумчиво смотрящим на портал Майлзом. В сравнении с ним Лука выглядит как бешеная собака на адреналине, переминающаяся с ноги на ногу в приятном нетерпении. Для него это вылазка первая, от того особенно возбуждающая. «Определенно будет весело», - уравнивание стучит в голове безумными фантазиями и выливается изо рта потоком рассуждений; прямо сейчас он - не он, но Харгроув вряд ли это замечает. - План следующий: лезем в самое пекло и хватаем все, что плохо лежит. Что лежит хорошо, отдираем зубами. В идеале бы достать какую-нибудь механику или электронику, если с миром повезет, если нет, то органика тоже сойдет. Пробы земли там, может вода. Ну и безделушки на сдачу. Кстати, - Лука спохватывается практически на финишной и достает из кармана второй плетеный браслет, неохотно протягивая его Майлзу. - Артефакт. С помощью него можно вслух общаться на любом расстоянии как в рацию. Будь с ним повежливее, потому что он вообще-то эвановский, - улыбается совершенно паскудно, зная прекрасно, что на мостике сейчас стоит не один гей, а целых два. - Думаю, за пару часов мы управимся?

Отредактировано Luka Dimenstein (29.08.2021 21:32:04)

[indent]Лука сильнее сжимает лямку рюкзака на плече и думает о том, что вот так, видимо, и выглядит бравая команда по спасению мира, из-за которой Земля пойдет по пизде. Бывший вояка, у которого в истории болезни хренова туча лет, проведенных в рабстве талибов, и некогда доктор наук с золотой ложкой во рту, который ничего тяжелее банковской карты со смазанным в кокаине ребром не держал. Если бы высшее руководство хоть как-то регулировало порог вхождения в портал, то ни под каким бы предлогом не отпустило эту парочку ни то, что в экспедицию - сослало двух безумцев в карцер к чертовой матери. Но бункер имеет слишком явную мотивацию избавляться от прокаженных естественным путем, поэтому сейчас они здесь. Смотрят на сияющую изнутри жижу неизвестной природы, пытаются разглядеть в ней очертания мира, куда попадут, и перекидываются парой дежурных фраз, как будто собрались не в иномирную вылазку, а в глэм-турпоход.
[indent]Майлз особо не реагирует на разложенный по косточкам план в исполнении Дименштейна, и последний даже фыркает недовольно в ответ на короткое «понял». «Что ты там, блядь, понял», - он хочет прошипеть претензию, приправив ее кривой усмешкой, но Харгроув парирует все возможные выпады и выдвигает свои условия.
[indent]- Значит, не лезть вперед и слушаться приказам. Ага. Ну, держи в курсе, - Лука несколько секунд лающе смеется: уравнивание внутри него бьет ключом и диктует свои правила, которые вообще никак не коррелируют с тем, что предлагает Майлз. Дименштейн чувствует себя чересчур живым, как будто нет у него ни прогрессирующего иммунодефицита, ни приобретенных в четырех стенах психических расстройств, ни потерянных от здешней еды и отсутствия физической активности мышц. Там, в прошлом мире, он пусть и мешал наркотики с алкоголем, но все-таки старался держать себя в относительной форме: утренние пробежки по воскресеньям, пешие прогулки от больницы до квартиры, суточные сексуальные марафоны - в целом, какая-никакая активность все же присутствовала. Апокалипсис не только забрал у него возможность стать блестящим врачом на стероидах, но и отбил всякую тягу к наматыванию пеших кругов по коридорам. И не смотря на то, что Айдара, например, нашел варианты держать себя в тонусе, Луке тягать железо под землей категорически не хотелось. Не его профиль.
[indent]- Этот поход для меня первый, дай насладиться свиданием без четких указаний? - Дименштейн поднимает руки над головой и, зажмуриваясь, потягивается до хруста в усталом позвоночнике. Возможно, он и правда слишком легкомысленно относится к тому, куда им сейчас придется сунуться. Лука вспоминает, в каких состояниях в его кабинет заходили те, кто уже побывал в портале - истощенные, испуганные, потерянные; потерявшие близких и друзей; возвращающиеся если не по кускам, то точно без пары конечностей. Он видит отголоском выразительную повязку Эвана и свои трясущиеся ладони, обнимающие будущего любовника за шею в последней попытке остановить поток крови. С того времени изменилось слишком многое. Росс оказался единственным, кого Луке удалось спасти.
[indent]Дименштейн прекрасно понимает, что может с ними произойти в этой экспедиции, поэтому относится к ситуации с изрядной долей похуизма, руководствуясь принципом «сам решился - сам себя потом и хорони». Если оплакивать каждого мертвого, за которого на поверхности у бункера стоит деревянный крест поверх не вскопанной могилы, если переживать каждый раз, пока ноги боязливо топчутся у кромки бассейна - можно окончательно тронуться головой. А они тут все собрались ради того, чтобы сохранить остатки вменяемости и не поубивать друг друга к чертовой матери.

[indent]Лука ловит себя на мысли, что за несколько месяцев, проведенных рядом с Эваном, заметно перенял его философию относительно вылазок. Осознание вызывает ироничную усмешку.
[indent]- Что нам терять? - вопрос повисает в воздухе, потому что Майлз не разменивается на базовый инструктаж и предпочитает стремительно действовать. Лука сжимает его теплую ладонь ледяными пальцами и летит вперед, зависая на секундном испуге, что бросаться в жидкость может быть как минимум неприятно. Однако портал оказывается по ощущениям вязким желе, засасывающим, нейтрально-теплым, не имеющим ни запаха, ни вкуса. Несколько секунд - и вот они уже тонут ботинками в рассыпчатом пустынном песке. Лука разрывает связку первым, отпуская руку и оборачиваясь по сторонам. Глаза слезятся от яркого солнечного света, а слизистая носа откровенно охуевает от количества нормальных и давно забытых запахов; легкие наполняются чистым, свежим даже с учетом жары воздухом, и Дименштейну хочется заорать во всю силу глотки, напрячь голосовые связки, чтобы еще четче и честнее почувствовать удивительный мир вокруг.
[indent]Так вот о чем говорил Эван. Каждый возможный мир вне бункера - потрясающее ощущение свободы и оторванности от удушающей реальности там, в скованных на шее цепях, привязанных к подземной решетке. Дименштейн чувствует какой-то удивительный спектр эмоциональных реакций и задыхается, пока опускается на корточки и пропускает сквозь пальцы обжигающий песок. Он впервые чувствует себя так охуенно.
[indent]- Ладно, признаю, это определенно веселее, чем дрочить в своей комнате под землей, - Лука смеется в голос и отпинывает ногой зачаток инстинкта самосохранения. Снова и снова оглаживает песчаную дюну руками. Встает на ноги. Бьет по карманам брюк и выуживает одну из сигарет, которые еще у него остались; вторую протягивает Майлзу. Закуривает неспешно, смешивая дрянной табак с раскаленным воздухом и реальным, настоящим ветром, не нагнанным вентиляционной системой. Мир вокруг выглядит до боли похожим на настоящий: обычная такая пустыня с затерянной линией горизонта. Вокруг - ни намека на поселение или деревню; лишь в паре километров на восток виднеется какое-то подобие пещеры прямо в бархане - слишком далеко, чтобы разглядеть вход и слишком необычно, чтобы всерьез посчитать этот мир настоящим. По затылку у Дименштейна идет неприятный холодок, но он смахивает остатки напускного волнения и выдыхает сигаретный дым в сторону.
[indent]- Думаю, у нас не другого пути, кроме того... Прохода? - он кривит губы и бросает первый взгляд на Майлза - тот почему-то выглядит странно. Лука чувствует, что что-то не так, но пока не может идентифицировать, что именно, поэтому лишь задумчиво щурится. - В качестве первой экскурсии можем метнуться туда и обратно. Исследуем окрестности, если ничего не найдем, то быстренько свалим. А то я пока не вижу варианта, что в пустыне можно найти что-то интересное.

Отредактировано Luka Dimenstein (30.08.2021 03:59:05)

[indent]От всей этой напускной пафосности Димешнтейну хочется рассмеяться в голос, потому что в его парадигме другой мир совершенно не выглядит как источник вселенской опасности. Ну, бескрайняя пустыня. Ну, два солнца. Ну, что-то вроде пещеры в причудливом угловатом бархане. Что может пойти не так? Лука пытается вдоволь надышаться опаляющим легкие воздухом, пока у него есть первая в новой жизни возможность прогуляться по иноземным местам. От этого чувство самосохранения срывается стоп-краном и наспех закапывается в горячий песок. Он думает: «Это же было наше решение пойти в экспедицию, соответственно, мы заранее оценили возможные риски, а потому потенциально готовы к любой опасности». Так какого хера тогда Майлз выглядит как натянутая в воздухе гитарная струна, тронь кончиком пальца - лопнет со звенящим треском?
[indent]- Расслабься, - Дименштейн затягивается сигаретой и хочет добавить какой-нибудь ироничный комментарий, но сдерживается, замечая на себе прожигающий раздражением взгляд. В ответ лишь равнодушно дергает плечами и бросает окурок под ноги, вдавливая тkеющий фильтр в песок носком тяжелого ботинка. - Всегда можно вернуться обратно и испить портальной амброзии, - с усмешкой кивает на корыто, из которого они вылезли. - Поговаривают, что это пойло торкает лучше кислоты. Вот и проверим при необходимости.
[indent]Луке откровенно весело - то ли от остаточного действия исцеления Родни, то ли от смены обстановки. Причины в сути своей не имеют никакого значения, важно лишь то, что Дименштейн впервые за очень долгое время чувствует себя живым. Ему нравится свое маниакальное состояние, да и перспективы утонуть в зыбучих песках тоже нравятся, поэтому он идет за Харгроувом бодрым шагом, буксуя в моменте из-за отсутствия физической подготовки. Колени начинают ныть уже через первые сто метров, а голову заметно припекает через сто пятьдесят; Димешнтейн чертыхается, проклиная себя за неосмотрительность. Во время подготовки ему казалось, что чем меньше он возьмет одежды, тем лучше, поэтому и ограничился джинсами и черной водолазкой с узким воротом. Никакой тебе куртки или хотя бы медицинского халата (нахер нужно в других мирах?), которые можно по образу и подобию натянуть повязкой на макушку. Майлз оказывается более предусмотрительным (с другой стороны, кто знал, что они окажутся именно в пустыне?) и Луку этот факт заметно злит.
[indent]Через двести метров мокрые пряди неприятно липнут к вспотевшему лбу, а пятна пота в районе подмышек уходят на спину и грудь. Ступни ноют от кривых шагов по расходящемуся в стороны песку, а плечи неприятно тянет от тяжести рюкзака. Лука фыркает, чувствуя, как пересыхает сожженная воздухом глотка, облизывает языком трескающиеся губы, но ничего не говорит. Идет следом за Майлзом, лишь единожды позволяя себе обернуться - ванная с порталом теряется среди дюн и заметить хотя бы ее очертания становится невозможно из-за яркого света двух солнц. «Да и похуй», - он словно ставит галочку возле пункта в туду-листе, но ровно в этот момент перед глазами миражом возникает знакомое лицо, перекошенное в упреке. «Вернусь я, вернусь, не смотри на меня так». Лука пытается завязать разговор с собственной шизофренией, разглядывая маячащее лицо Эвана, но Майлз останавливается в самый ответственный момент, кивая в сторону входа в пещеру.
[indent]- Это эвоки? - Лука прикладывает ребро ладони ко лбу, прищуриваясь, и перехватывает лямку рюкзака свободной рукой, снимая его с плеча. – Понаблюдать, конечно, отличный план, но ты сам говоришь, что воды у нас немного. Давай попробуем святую демократию.
[indent]Дименштейн садится на корточки и расстегивает молнию на сумке. Спрятанный в боковом кармане нож похож скорее на кинжал, чем на кухонный топорик, а рукоятка, обернутая в прорезиненный провод, как нельзя кстати не скользит в потной ладони и ложится удивительно удобно. Он поднимает голову на Майлза, пытаясь продемонстрировать ему чужой подарок, но спотыкается о неожиданный вопрос и нахмуривается.
[indent]- Я охуительно счастлив, Харгоув, - профессиональная привычка называть друзей по фамилии не отпускает даже в других мирах. - Если подохну здесь, то так и передай ребятам в бункере, - Лука скалится во всю ширину рта, оголяя острые клыки и воспаленные десна. Щурится, склоняя голову набок. Подносит к лицу нож. Проводит лезвием по своим губам, оставляя на ледяном металле легкий поцелуй - заворачивает в обертку красоту момента. Снова поднимается на ноги, уводя мешок за спину.
[indent]- Прямо вижу, как тебе нравится оказаться в родных местах, - он дважды хлопает ладонью по плечу Майлза и идет вперед первым, пряча лезвие в рукаве. Шаг Дименштейна становится шире, а плечи будто сами расправляются, встречая иномирных существ с распростертыми объятиями. Спутник не видит, но Луку выворачивает наизнанку в возбужденной ухмылке, которую он не думает прятать даже когда отвлеченные от курсирования по траектории существа оборачиваются на источник звука.
[indent]- Дормамму, я пришел договориться, - он поднимает свободную ладонь в приветственном раскрытом жесте и останавливается где-то в десятке метров от ближайшего себе монстра. Сощуривается, пытаясь рассмотреть нечто в деталях, но ловит себя на мысли, что очертания существа будто идут рябью в глазах - словно нет у них никаких точных границ. Это… Пугает. - Veni in pace, - переключается на базовую латынь просто на авось, вдруг хоть это вызовет реакцию. - …Майлз, они походу не врубаются.

Отредактировано Luka Dimenstein (20.09.2021 00:38:41)