Чем больше Хизер думала, тем меньше ей нравилась эта идея. Достаточно только представить, если ей пришлют недостаточно сообразительного человека, и весь её и без того хрупкий план летел ко всем чертям. Время — вот то, в чём отчаянно нуждалась мисс Перселл, и то, чего ей столь же отчаянно не хватало.
Время и недостаток информации.
К людям, которые появились в бункере вчера, она не могла обратиться по вполне понятным для неё причинам, справедливо подозревая, что никто ей рассказывать о творящемся на поверхности детально, да и не очень детально, не станет, а иного источника информации она сейчас была лишена.
Оставалась надежда на помощника, которого собирался прислать Фрэнк.
Хизер отдавала себе отчёт в том, что тот будет наблюдать за ней и что, вероятнее всего, всё содержимое разговоров будет передано Фрэнку, но не беспокоилась — не о чем. Ничего криминального она спрашивать не будет, ей просто нужно знать.
И это было ещё одной причиной, почему идея не слишком то нравилась Хизер — что если присланный человек будет недостаточно разговорчив? Что, если она не сможет подобрать правильную линию поведения, не сумеет установить контакт? Что тогда? Откуда ей, в этом случае, взять информацию?
Все эти мысли вызывали лишь тревогу и лёгкую головную боль, но и иных вариантов Хизер сейчас не видела.
Ей нужна информация, это раз.
Ей нужно, чтобы этот человек обучился как можно быстрее, это два.
И ей нужно свалить отсюда как можно быстрее. Успеть. Хоть это и кажется малореальным.
О шансах собственного выживания в том случае, если она покинет бункер, Хизер старалась не думать. Слишком неутешительными были её выводы. Она хороша себя знала, как и свои возможности, и прекрасно понимала, что шансы, даже добраться до Сиэтла, слишком малы. Не говоря уже о том, чтобы успеть вывезти семью. Но она не могла бросить свою семью там, даже оставаясь здесь и получая гарантированную уверенность в собственном выживании.
Какой смысл будет в её жизни, с бременем знания, что она даже не попыталась? Насколько горькими на вкус окажутся смерти тех, кого она даже не попробует спасти?
Хизер встряхивается, словно бы сбрасывая весь гнёт сомнений, что одолевали её последние сутки, реагируя на стук в дверь. Громкий и требовательный. Первый она и не заметила, погруженная в собственные мысли.
— Войдите, — говорит она, устало потирая пальцами висок. Уставившись на дверь с опаской, словно бы за ней пожаловали неведомые чудовища, а не, вероятно, пришёл человек Фрэнка.
Разглядывая вошедшего молодого человека Хизер молчит, стараясь не рассмеяться, кто из них двоих более напуган — вопрос интересный, оставляющий огромное поле для размышлений. Парнишку едва ли не трясет, от страха ли, или от возбуждения предстоящего обучения, сама Хизер просто в ужасе, осознавая, насколько зыбкий план родился вчера в её голове. А всё из-за нежелания оставаться. Из-за желания спасти. Из-за, простите, осознания той задницы, что начнётся на поверхности со дня на день.
Хизер улыбается, от нервов лицо сводит, и улыбка становится больше похожей на оскал, но Перселл, кажется, этого и вовсе не замечает.
— Моё имя — Хизер, ты можешь звать меня так, — женщина поднимается из-за стола за которым сидела, огибая его и рассматривая вошедшего.
Мальчишка. Совсем ещё молоденький. Возможно, что в этом и есть смысл — теоретически проживёт дольше, если выживет, и бункером будет кому управлять, вот только Хизер сомневалась, что у того есть хотя бы базовые знания. И это скверно. Мысленно Перселл пожелала Фрэнку всего хорошего в этот чудный день, чтоб ему пусто было, поскольку подозревала, что выбран парень был намеренно, из-за отсутствия хотя бы малейшего представления в нужных, базовых знаниях. Но и выбирать, сейчас, не в её воле.
— Ты имеешь хотя бы малейшее представление о том, чем тебе предстоит заниматься? — спрашивает она, справившись со своим лицом и становясь строгой, сухой и серьёзной. Ровно такой, какой она всегда становилась, стоило зайти речи о её работе. — Это важно только для того, чтобы я понимала, как лучше подавать тебе информацию. И здесь я бы не рекомендовала врать — нам вместе работать, а начинать совместную деятельность со лжи — одна из самых плохих идей в мире.

«Ага, как же», — уныло думает Хизер начиная подозревать, что их знакомство явно пошло не по плану. Чёрт с ним, с дружеским настроем, он у неё почти никогда и не выходил, но, кажется, мальчишка её попросту боится. Восхитительно.
«Вероятно?», — Хизер задумчиво рассматривает Джексона, заставляя того нервничать ещё больше, но не перебивает, не добавляет ничего излишнего и не подталкивает к объяснениям насильно. В конце концов, если это худшая из вероятностей, и присланный парнишка не знает вообще ничего — значит Фрэнк знатно поднасрал сам себе, только и всего.
Хизер была абсолютно уверена, что уйдёт именно в те сроки, что назвала она вчера.
Кто её остановит?
Нет, даже не так, скорее: кто её остановит, если задумается, насколько ужасна может стать жизнь обитателей бункера, если она останется здесь? Хизер не смертница, но в случае крайней нужды может и перекрыть к чертям вентиляцию, оставив кислорода ровно для поддержания жизни. Вызвав кислородное голодание. Вызвав панику. Ослабив здесь всех.
Хизер и не убийца, но она и не врач — может и не рассчитать.
Может, может, может. Кругом сплошные «Может», которые и останавливают её от действий. «Может» и этот мальчик, который кажется уже не таким и безнадёжным, стоит сосредоточиться на его словах.
Стоит услышать про техасский технологический.
Пауза затянулась. Хизер вздыхает скрещивая руки на груди, отгораживаясь. Собственные мысли её пугают, а ведь она ещё даже и близко не подошла к грани отчаяния. Что дальше?
— На кого ты учился? — спрашивает она, нарушая повисшую тишину.
Ей кажется, что она слышит собственное сердцебиение. Страх. Мысли о чужой возможной смерти вызывают страх, а с ними и тахикардию и общую нервозность. План с вентиляцией тут же признаётся непригодным. Слишком на грани. Слишком рисково. Слишком не так. Она заставляет себя улыбнуться и опустить руки засунув левую в карман джинс и сжав бесполезные ключи от дома в Сиэтле. С собой она носила их скорее по привычке, никакой нужды держать их при себе в бункере не было. Просто это было самым лучшим, самым верным напоминанием о доме. О мире вне бункера.
— Это, в любом случае, здорово, если у тебя есть зачатки знаний. И ещё лучше, если ты увлекался конструированием, — Хизер поднимается из-за стола, оставаясь рядом с ним, разжимая пальцы, чтобы отпустить ключи, и доставая руку из кармана. Роется в бумагах, стопками разложенными на столе, достаёт один из первых планов бункера. К счастью, там указаны почти все нужные ей ключевые точки, во всяком случае из тех, что она готова была раскрыть. Из тех, от которых зависит жизнь обитателей бункера. — Подойди сюда.
Хизер тыкает пальцем в найденный ею план, не особо задумываясь о том, что может выглядеть нелепо или невежливо, время не терпит. У них всех крайне мало времени.
— Ознакомься, пожалуйста, и кратко опиши что увидишь. Ошибёшься — я поправлю, — говорит она спокойно, ей любопытно, насколько у парня хорошо с логикой. Умение читать здесь поможет едва ли — часть помещений подписана, но только лишь малая часть из имеющегося.

Отредактировано Heather Purcell (28.08.2021 05:54:52)

— Думаю, что космос ни одному из нас не светит в ближайшее время, — говорит Хизер, и в голосе её сквозит сочувствие. Не только к Джексону, к ним всем. Все планы, если они были, разрушены. Будущее неопределенно. Под новые, существующие реалии приходится подстраиваться с невероятной скоростью, пытаясь подстроить свою жизнь под настоящее.
Ведь единственное, что действительно важно, это настоящее. Будущее слишком зыбко и эфемерно, прошлое же не имеет значения.
Считала ли она планы Джексона глупыми? Нет. Мы никогда не знаем, что именно получится в результаты, возможно этот парнишка смог бы и открыть новую частицу, или модернизировать космическую отрасль. Почему нет? Всё зависело бы только от его сил и амбиций.
Впрочем, даже думать сейчас об этом нет смысла — понятно, что это всё дело прошлое, а значит сейчас не слишком то и интересующее. Задумываться о том, что было бы, если бы всё пошло иначе просто глупо.
Нет никакого иначе.
И не будет.
— План, — Хизер хмыкает, её веселит то, насколько буквально можно трактовать её слова. — Насколько этот план сходится с реальностью, Джексон? Ты пробыл здесь сутки, вспомни всё, что видел в бункере и покажи мне на плане, какого помещения нет, а какое добавилось. Если ты считаешь, что всё осталось как на плане — также скажи мне.
К сожалению, работа инженером — это не только чертежи и кабинетная работа. Это ещё и внимательность. Способность распознать, что что-то вышло из строя даже до того, как сработают аварийные системы и техника сама оповестит тебя. Возможно, что она слишком много требует от парнишки, который здесь не провёл и суток, но Хизер было бы много проще, да и тем, кто останется здесь, когда она уйдёт, если Джексон будет способен замечать такие мелкие детали.
Если этого не случится — жаль. Но было бы гораздо проще в обратном случае.
Она не задумывается, что вряд ли, за то время, что он провел в бункере, парень успел бы осмотреть помещения. Вряд ли те люди, что пришли сюда вчера, устраивали себе и всем желающим экскурсии по техническому блоку. И уж, тем более вряд ли, это сделали бы те, кто остались — сейчас это смогла бы сделать только Хизер.
— Ладно, Джексон, — Хизер чуть морщится, ей не нравится называть человека по фамилии, это резко отгораживает от человека. — Упрощаю задачу. Сейчас ты берешь план, и обходишь все помещения, что на нём есть. Если замечаешь что-то, что расходится, то говоришь мне.
Учитель из Хизер был так себе, предпочитающий голую практику, бодро проскакивающий всю теорию начисто.
— Я иду с тобой, но говоришь сейчас ты и только ты, — Хизер отходит от стола и останавливается пропуская Джексона вперёд. — И, кстати, Джексон — это ведь фамилия? Как твоё имя?
Она предпочитала знать всю информацию.

Отредактировано Heather Purcell (01.09.2021 15:53:28)

Хизер мысленно хмыкает. Ах, как красивы все эти фразы, что технологии развиваются не в ту сторону. Что люди тратят время не на то, что нужно, а на развлечения. Вот только все как-то забывают, что техническое развитие не должно (да и редко) опережает морально-этическое, а значит следует признать грустную правду — видимо их цивилизация сейчас не доросла дальше мобильных игрушек и других технических развлечений, рано им бороздить просторы вселенной и контактировать с иными цивилизациями, если таковые были.
И что толку от группки учёных-энтузиастов, если остальное человечество просрёт все предоставленные возможности?
Сцепится из-за мелочных склок, ляпнет что-то глупое, приведёт всё к катастрофе? Нет уж, Хизер куда больше устраивал вариант с физиологическим просиранием будущего, нежели чем самый что ни на есть прямой вариант.
Впрочем, сейчас это всё исключительно теоретические измышления, едва ли приводящие хоть к чему-то конструктивному. Им действительно не светит космос, если Земля решила окончательно остановиться.
А сомневаться в последнем получалось всё меньше и меньше.
Хизер только запоминает информацию, ничего не говоря в ответ. Сидни, так Сидни. Реакция парнишки не укрывается от её глаз, и она принимает решение звать его всё также по фамилии. Ей это ничего не будет стоить, а контакт, возможно, пойдёт легче.
Она лишь кивает выходя за ним из кабинета и плотно прикрывая за собой дверь. Брать у неё в кабинете почти и нечего, только вот хочется сохранить хотя бы малую толику личного пространства, хоть ей это и потребуется на довольно короткое время. Но и пара недель комфорта — это уже многое.
— Отлично. Да, всё верно, мы в техническом блоке, — Хизер улыбается. — Ответь мне сам, это насосная станция или нет. Не бойся, ты вряд ли что-то здесь сломаешь.
«Здесь вряд ли сломаю что-либо даже я, — думает она наблюдая за действиями Сидни, не заходя в комнату, опираясь спиной о дверной проём. — Если, конечно, не буду ломать целенаправленно».
— Здесь всё правильно? — уточняет она склонив голову к плечу и наблюдая за хаотичным перемещением по комнате. — Если да — идём дальше. Веди. Считай, что проводишь мне экскурсию.

Хизер ловит сама себя на том, что улыбается заряжаясь чужим энтузиазмом. Сидни весь горел любопытством, которая сопровождалась суетливостью, и это не могло не зацепить. Он весь был словно маленькая гончая на охоте, которая впервые взяла след и радостно неслась в поисках добычи, пытаясь, при этом, сохранить серьёзный вид.
— Конкретно эти? — Хизер хмурится разглядывая генераторы. — Дизель.
И слышит слишком знакомый, неприятный для неё звук — сейчас работает не основной генератор, а запасной. Она не добавляет, что он нужен в случае экстренных ситуаций и не должен бы сейчас работать. По задумке существуя на случай, если основной генератор остановится, переставляя поставлять электричество. Не стоит пугать Сидни. Как и не стоит радостно возвещать, что что-то пошло не так и с этим надо разобраться — она разберётся, но позже, когда вернётся сюда одна. Слишком много информации в один день — это тоже плохо. Только запутает.
— Производитель давал гарантию на использование до 25 000 часов. Потом производится капитальный ремонт, она выдержит до двух-трёх. И в утиль. Электростанция здесь не одна. В случае, если одна из них выйдет из строя, то есть две запасные, а там как повезёт, — она заставляет себя убрать озабоченность с лица вновь принимая безмятежный и незаинтересованный вид. — По срокам — примерно до двух лет на одну установку, но тут как использовать. Также бункер подключен к внешним сетям электричества, вот сколько они смогут проработать — уже не скажу. Тут никто не даст никаких гарантий.
Она не торопит, но нервничает, мысленно перебирая причины переключения на резервный генератор. Понимая, что пока не посмотрит — гадать может вечно.
— Дальше. Давай налево, — Хизер потешается над собой. А ведь обещала не верховодить оставляя выбор за мальчиком. — Там теплоцентраль. По цветам труб сообразишь, или нужно объяснять?
Вопрос нужен больше чтобы отвлечь. Ей любопытно, заметит или нет, что то самое «не так» происходит в этой комнате.

Отредактировано Heather Purcell (11.09.2021 02:05:58)

— Нет, — отвечает она коротко.
Три трансформатора, срок эксплуатации у каждого под три года, и если не представлять невероятные варианты вроде нашествия пришельцев или нападения внезапно созданного советского союза, то девяти лет должно было бы быть достаточно для людей. Просто отсидеться. Переждать. Семи, если учитывать два года с постройки бункера.
Мысли Хизер вновь возвращаются к отказавшему трансформатору. Она была уверена, что ещё неделю назад всё определённо было в порядке. Что это, брак? Естественный износ, или же... Хизер ловила себя на гадкой, почти невозможной мысли, что это кому-то понадобилось. Ей не нравится, что поломка произошла именно тогда, когда в бункере появились эти люди. Привыкнув, что в бункере находится только необходимый персонал, то есть самый его минимум, двери не запирались. Кому придёт в голову лезть к трансформатору? Но и исключать такую возможность она не может, а может и просто не хочет, относясь заранее предвзято к людям, что заполонили её бункер.

У Хизер нет ответа. Легко спрашивать у человека, который не следит за новостями. Который почти не представляет, что сейчас творится на поверхности. Хизер нравится думать, что паника долетавших новостей преувеличена. Что это лишь нагнетаемая и раздуваемая СМИ и политиками истерия, которая под собой ничего не имеет.
Проблема в том, что происходящее всё меньше было похоже на искусственно созданную ложь.
— Не имею понятия, — «Больше». — В любом случае, если всё так плохо, то вряд ли получится прожить здесь два года — просто не хватит пищи. У бункера нет таких запасов, без притока извне здесь будет очень голодно и грустно.
Нет смысла скрывать это. Более того, это одна из тех причин, почему Хизер не видит причин задерживаться в бункере.
Впрочем, никто и не говорил, что эти люди обязаны сидеть здесь безвылазно. Останутся ли они здесь, или же просто переждут самый опасный период и отправятся дальше — это будет лишь их выбор.
И этот выбор сейчас её не касается.

— Ты ничего не замечаешь? Прислушайся, — спрашивает она вместо ответа, поздно понимая свою ошибку. Утомившись сама от этой игры в угадайку. — Пойдём иначе — посмотри на показатели давления. Она работает на минимуме, во всяком случае сейчас.
Температуры позволяли, и вряд ли отопительная система действительно потребуется в ближайшее время. Единственная причина, почему она не отключена сейчас вообще — связь с котельной.
С опозданием, но Хизер понимает, насколько мрачно могли прозвучать её слова. Сколько лет Джексону? На вид не больше двадцати. Не стоило пугать парня, нагнетая и без того нервозную обстановку, почти не оставляя им шанса выжить даже на словах.
— Джексон, — она останавливается рядом с ним, положив руку на плечо, притормаживая его от того, чтобы направиться дальше. — Я бы не волновалась так сильно из-за сроков. Не думаю, что всё это надолго. Сейчас людьми движет паника, и только, но рано или поздно всё пройдёт. И эта ситуация тоже. Жизнь вернётся к своему прежнему руслу.
Во всяком случае, так приятнее думать, чем в варианте, который не оставляет надежд.

Отредактировано Heather Purcell (15.09.2021 03:14:12)

— Верно. Она существует на случай неожиданностей, — отвечает Хизер задумываясь о том, какие, в действительности, расплывчатые цели ставили её заказчики.
Чего они боялись, когда строили этот бункер? Что-то знали, подозревали? Или просто в «Тейай технолоджи» работали параноики, опасаясь красной угрозы? Внезапного похолодания? Чёрт его знает. Её работа была неплохо оплачена, как во время проектирования, так и по окончанию постройки бункера. На тот момент едва ли её интересовало что-то кроме денег, потому бункер полностью соответствовал запросам плательщика, был аллогичен, странен, но полностью функционален.
Защищая даже от того, чего в штате Техас никак нельзя предположить.
— Да не за что, — отвечает она, действительно не видя ничего особенного в своих словах. Она действительно в это верила. Всё пройдёт, и если им всем очень повезёт (а Хизер верила, что так и будет), довольно быстро закончится, оставшись только в памяти и байках о том, как у страха глаза были велики. — Не загадывай о том, что будет. Живи тем, что есть здесь и сейчас — так проще.
После этого она, сама того не замечая, нервно дёргает плечом. В последнее она верит уже куда меньше. И это было похоже на рубрику бесполезных советов. Не задумываться о том, что тебя ждёт или что будет впереди сложно. Люди живут планами, что будут делать на выходных или планируя отпуск, мучительно гадая как разрешить проблемы или радуясь запланированному. Невозможно не гадать и не думать. Ещё сложнее в сложившейся ситуации. Помимо тревог о том, что будет, одолевают тревоги о том, что ты можешь потерять. Насколько всё изменится при самом худшем раскладе.
— Нет. Я думаю, что я дам тебе часть планов и несколько инструкций, написанных моим корявым подчерком. Все, что я успела написать. Надеюсь, что ты разберёшься, — Хизер хмыкает, подчерк у неё, действительно, был сложен для понимания сходу. Почти клинопись. Острые, вытянутые буквы, наезжающие друг на друга. Тем более, она торопилась, и не особо следила за тем насколько читаемым получится результат её стараний. Она планировала несколько иначе провести этот день и эту экскурсию, рассчитывая, что успеет переписать начисто заняв присланного Фрэнка человека другим. Транзистор же заставил срочно менять все планы.
Можно было бы отпустить Джексона так, отложив всё это на день-два, но Хизер торопилась и не была уверена, что будет достаточно свободна для того, чтобы успеть сделать всё так, как нужно. Хорошо, если поломка лёгкая, если она справится за пару часов и у неё будут свободными вечер и ночь. А если нет?
О последнем не хотелось думать, но приходилось. Рассчитывать на худшее удобнее, ведь так ты точно не сможешь разочароваться.
— Если они будут слишком, — Хизер делает паузу подбирая слово. — Нечитабельными, то просто скажи мне. Я что-нибудь придумаю.
Она убирает руку и выходит первой, не заставляя Сидни вспоминать каким образом они пришли сюда и как именно можно вернуться в её кабинет. Просто экономя и своё и его время.
Отдать всё, что она посчитает нужным, и вернуться в генераторную.
Эта поломка больно била по её собственному самолюбию. Оборудование выбирала сама Хизер, и она была готова поклясться, что с ним всё точно должно было быть в порядке. Но, как показала практика, нет.