–  И к главным новостям этого часа: вращение Земли продолжает замедляться с пугающей скоростью. Прогнозы ученых остаются неутешительными; все человечество объединяется перед лицом неминуемой катастрофы. Массовая миграция из Мемфиса, штат Теннесси…

Работая в больнице двое суток через силу не то чтобы сильно заостряешь внимание, что там за окном к концу смены, рассвет или сумерки, но даже Мэйси чертов полярный день начинает подбешивать.
Разговоры о конце света – и подавно.

– Вам не мешает телевизор, сэр?

В палате пахнет освежителем воздуха с легкой примесью дезинфицирующего средства; изо рта онкобольного пациента благоухает далеко не так приятно.

– Мне мешает твоя суета, милочка. Я привык держать руку на пульсе и должен быть в курсе событий.

Мэйси усмехается; поправляет капельницу, записывает показатели артериального давления и проверяет содержимое утки (отсутствует) практически одновременно, стараясь не мешать мистеру Лэмпрону. Он, безусловно, вредный старик со скверным характером, но при медсестре Уоррен старается вести себя прилично и не хамить.
Возможно, дело в её волосах.
Рявканье “Вот это ты ядреная” звучало вполне одобрительно.

Голос диктора тонет в шуме клиники, ворвавшемся через беззвучно открывшуюся дверь. Мэйси ожидает увидеть взмыленного дежурного врача со странноватой блуждающей улыбкой и стетоскопом, обернутым вокруг шеи (держись, брат, не ты один мечтаешь где-нибудь случайно вздернуться), но на пороге возникает незнакомый мужчина.
Молодой. Высокий. На лице печать иисусьих страданий.
Сын сэра Лэмпрона.

– Зрелище тебя ждет пренеприятное, милочка.

Пациент настолько не рад посетителю, что Мэйси сразу понимает – ей пора валить. Она щелкает пультом, и экран телевизора сереет. Одарив молодого мужчину понимающим взглядом, полным поддержки (видят небеса, она искренне старалась!), медсестра Уоррен выходит, низко опустив голову.
Ей кажется, что вместе с её рыжей шевелюрой из комнаты исчезает последний источник света, и палата погружается в леденящий пещерный мрак.

Через “Мемориал” ежегодно проходят более 57 000 пациентов, но у Мэйси стойкое ощущение, что теперь они принимают это количество в сутки. На третьем этаже ещё терпимо – сюда попадают только прошедшие жесткий отбор (если ты не согласился с проповедниками инопланетного захвата и тебя отпиздили ногами на площади – это считается); в приёмном же покое на первом творится трэш. Вращающие глазами паникеры морально выматывают; Уоррен прячется от рефренов “Идите домой, у вас просто прыщ на жопе, а не смертельный вирус” за сестринской стойкой, вяло размышляя о койке в ординаторской и шансах прилечь хотя бы минут на тридцать.
Никто из её коллег толком не спит.
Больница гудит, как потревоженный осиный рой, и солнцестояние снаружи гонит все больше и больше испуганных бедолаг под её крышу. Люди хитрят и врут, чтобы остаться внутри. Они уверены, что в медцентре безопасно.
Они думают, что раз здесь спасают жизни, то спасут и их.

– С вами все в порядке, мистер?..
Сын сэра Лэмпрона цветом лица мимикрирует под бледно-зеленую стену – встреча с родителем явно далась ему нелегко. Он из чистой вежливости отвечает, что всё нормально; Мэйси собирается было его окликнуть – нехорошо получается, надо побеседовать с ним о состоянии отца, как-то сгладить углы, все равно всем в этой суете по хрену, что она не лечащий врач, а так, глядишь, человеку легче станет, – но не успевает.

Все-таки Уоррен пока не привыкла к новому цвету волос. Обзор загораживает упавшая на лицо копна, будто на макушку набросили густой парик; последующая встреча лба со столешницей немного возвращает мозги на место – да, её действительно кто-то крепко ухватил за затылок и толкнул, а сейчас тащит за собой, как заложницу. Желтая линия на полу сворачивает к складу медикаментов; шею неприятно царапает шнурок от пропуска.
Интересно, это адепты культа гигантских кротов-убийц, грызущих земную ось, или банальные осатаневшие мародеры? Второе – очевиднее, страшно – в любом случае, мантра, что воры обычно не убивают – не успокаивает.

– Там не заперто. Отпустите, прошу вас, я не буду мешать!

Вряд ли писки Мэйси слышно в общем гвалте, но её почти незамедлительно (и весьма грубо) швыряют на пол. Рядом куксится девочка-интерн из интенсивной терапии, прижимая к себе упаковки с катетерами и в ужасе наблюдая, как двое в черных шапках набивают рюкзаки чем попало - шприцами, таблетками, бинтами; Мэйси грабеж волнует не так сильно, как дуло пистолета, направленное ей то в правое плечо, то в левое, то в лицо.
Как жаль, что в колледже их не учили переговорам с террористами.
Как печально, что Мэйси не умеет в самооборону, кроме как ударить чем попало, но прием ограничен положением стоя.

В одуряющем взрыве звуков смешиваются её собственный крик, вопль девочки-интерна, стартанувшей в коридор, роняя катетеры, слишком близко раздавшийся выстрел и провоцирующий обширный инфаркт вой пожарной сигнализации. Мэйси различает отдельные ругательства; вереща сбрасывает с себя чужие безжизненные руки и, когда её пинают бегущие со склада преступники, сама заваливается набок, рефлекторно прикрывая голову.

Запах крови слишком явный и густой, чтобы его игнорировать. Из-под щеки интерна вытекает лужа, окрашивая концы волос Мэйси в бордовый цвет, прямо в тон брызгам на её лице.

Не то чтобы это было так уж важно, но Мэйси все равно совестно – эта девушка её в каком-то смысле спасла, а она даже не в курсе, как её зовут.
Впрочем, имени мужчины, заглянувшего на склад, Уоррен тоже не знает, зато примерно час назад догадалась, какая у него фамилия. Этот факт она считает достаточным, чтобы попросить:
– Помогите мне, пожалуйста!

Отредактировано Maisie Warren (06.07.2021 18:24:00)

Через дверной проем видно, как у входа на склад в нерешительности кучкуются люди. Их головы выныривают из-за плеч мистера Лэмпрона, по очереди слева и справа, как в игре, где надо бить игрушечной кувалдой по ямкам. Они напоминают Мэйси сурикатов, эти зеваки. Любопытные, вытягивающиеся во весь рост, чтобы посмотреть – что происходит внутри? Сколько трупов в итоге? Осталось ли чего на полках? А что, если?..

Что, если ломануться внутрь и урвать кусочек-другой от казенных запасов, например. Когда по всем каналам вещания призывают спасаться, кто может, сомнений, что ебанет, и очень скоро, ни у кого уже не осталось, достаточно крохотного инцидента в общественном месте, чтобы шаткая гора человеческого самообладания обрушилась – а в клинике творится, на минуточку, вооруженное ограбление, не просто чувак с плакатом орет. Не требуется особых умственных усилий, чтобы понять, к чему тут всё катится.

Безумие заразнее всех остальных болезней, а вседозволенность и отсутствие наказания только усугубляют симптомы.

В одной руке мистера Лэмпрона зажато оружие (где он его раздобыть-то успел? впрочем, не то чтобы Уоррен хочется вдаваться в подробности), в другой сконцентрирована, кажется, вся вселенская твердость и надежность – Мэйси, у которой по ощущениям ходят ходуном даже внутренние органы, цепляется за протянутую ладонь.

– Спасибо.

Здравый смысл подсказывает, что стоило бы насторожиться, – по больнице гоняют отбитые с пистолетами, у этого парня ствол наперевес, где-то тут должна быть связь, нет? – но Мэйси вовремя вспоминает, кем был (да и остается) сэр Лэмпрон. У них там, похоже, военная династия или типа того; сразу врубается продиктованное не иначе как стереотипами чувство уверенности – американская армия всех защитит, спасет и сохранит, и её в первую очередь.

– Дайте мне, – если насчет присваивания огнестрельного оружия Мэйси не возражает, то относительно сумки с лекарствами у неё другое мнение. – Это всё-таки имущество больницы, а я сотрудник.

Она тянет за лямку на ходу, машинально, оборачиваясь на оставшихся около склада людей – хрен там около, они уже месят друг друга, создавая давку; перекидывает рюкзак за спину, отмечая немалый вес.
Вот будет занятно, если там по факту дефибриллятор в полной комплектации, а не запас медикаментов на ближайшие полгода.

– В больнице два аварийных выхода, – приходится уцепиться за ткань куртки на локте мистера Лэмпрона, чтобы докричаться. – Самый большой эвакуационный на первом, туда через всё крыло, и по пожарной лестнице с третьего и второго, вон дверь с табличкой. – Мэйси кивает, указывая вперёд – путь до алеющего Emergency Exit полон препятствий, но не недостижим. – Так будет проще всего уйти.

Она имеет в виду, разумеется, своего спутника; медсестра Уоррен полна чувства долга и ответственности за пациентов. Справедливости ради, на третьем этаже Мэйси с её геройством делать считай нехер – абсолютное большинство транспортабельно исключительно при помощи инвалидных колясок и каталок, в сложившейся обстановке глупая трата сил и времени тараканить даже одного немощного.

Сэра Лэмпрона в том числе.

От растерянности впору вцепиться в запачканные подсохшей кровью волосы: лифты заблокированы из-за пожарной сигнализации, за спиной громят склад, судя по шуму дробят стены и ломают хребты как хлебные палочки. Мэйси решает, что стоит рекрутировать бойца и попробовать прорваться на этаж ниже – там она будет полезна.
Скорее всего.
Хотя это не точно.

– Бегом. За мной, не отставайте. И хватайте по пути, кого получится, нужно убрать отсюда людей.

Кто-то наверняка успел нажать тревожную кнопку, должен был успеть. Приедет полиция и разберется с бандитами, надо только вывести народ из клиники от греха подальше и подождать на безопасном расстоянии, пока все не образуется.
Ведь этот разгром не может быть началом конца, верно?
Не может?..