Зажигалка из желтого металла под движением механизма и высеченной им искры породила яркое пламя. Оно отражается в голубых глазах лишь на мгновение, а после исчезает.
В полутемной комнате пахнет дымом.
- Сукин ты сын, Уинтерс! - ворчат (даже скорее яростно рычат) с верхнего яруса кровати и швыряют в молодого человека подушкой. - Я тебя сколько раз просил не вонять здесь?! Свали отсюда, дышать нечем!
С сигаретой, зажатой в зубах, Брендон безразлично жмёт плечом. Подушкой душевно прилетает по затылку.
- Соберу вещи и свалю.
Зажигалка ныряет в потертый рюкзак из телячьей кожи - ещё несколько месяцев назад такую затасканную вещь он выбросил бы в мусор не задумываясь, однако теперь времена изменились - потёртый рюкзак стал его лучшим другом и союзником. Изменился и сам Брендон. Совсем немного, от части, самую малость - но изменился. Потёрся, как этот рюкзак, поизносился. Никто, правда, этого не заметил - да и замечать было некому. Все, кто мог бы хоть что-то сказать о том человеке, каким он был раньше, отправились в иной мир - и не туда, куда так часто шастал Уинтерс. Возможно их участь была не самой худшей.
- Будь так любезен, - ядовито цедит его сосед Саймон, накрывая голову одеялом. - избавь от своей компании. И подушку мою верни.
Брендон косит взгляд вверх, в полку над головой, где находился комок одеяла в форме недовольного тела. Других соседей в комнате в этот час не было, а самому ворчливому никогда не угодишь - да и Брендон не пытался.
- Меня не будет несколько дней.
Зачем он это говорит - неясно ни одному, ни второму. Простая констатация факта.
- Хвала богам - мои молитвы услышаны.
- Думаю, стоит молиться усерднее, - выдыхает облачко дыма Брендон чуть изменившимся от этого тембром голоса и закидывает рюкзак на плечо. Делая крепкую затяжку, кидает незатушенный окурок в кроссовок соседа сверху. Уинтерс пакостно усмехается и выключает свет, погружая комнату во мрак.
- Бывай.
- Ага, чтоб тебя там херабора какая сожрала. Подушку.
Сверху требовательно тянется раскрытая ладонь.

- И снова здравствуй, лапуля. Давно не виделись, скучала по мне?
Ответа не последовало. Жрица как стояла молчаливой статуей самой себе, так и продолжила стоять, не реагируя на внешние раздражители. Её как будто бы вовсе не волновало происходящее вокруг. И пусть донимать троих странных чудаков, сошедших  в безразмерных балахонах со страниц леденящей кровь книги ужасов, было противопоказано, Брендон каждый раз не мог удержаться и не делать этого. Это было не от злобы или не из какой-то корысти – из необъяснимой, иррациональной необходимости. Здравый смысл подсказывал держаться подальше, но противиться внутреннему порыву Брендон не мог.
Впрочем, даме было наплевать на все его «заигрывания», ровным счётом не имеющие никакого смысла, и молодой человек довольно быстро терял интерес к ней. Дежурящие возле бассейна сотрудники СБ каждый раз косились на его попытки пообщаться со Жрицей, как на приступ легкого сумасшествия, сводя глаза к переносице или попросту качая головой. Благо, что никто не выдвигал предложений закрыть Уинтерса в лазарете для психологического освидетельствования, так как странностей у многих хватало, а всех не закроешь. Придури в людях, живущих на нервах в ограниченной свободе, было предостаточно – например, сосед Брендона по комнате то и дело попадался за жеванием постельного белья втихую, когда никто не видит. Но Брендон видел. Видел, и лишний раз задумывался о том, что он (наверное) самый адекватный и переживший весь случившийся с миром дурдом без сильных моральных потрясений во всём бункере. Видел, а затем сбегал от толпы «психов» в другое измерение, где порой выходило оторваться так, словно бы он жил последний день. Можно ли уверенно сказать, что вылазки в другие миры стали для него сродни наркотику? Если когда-нибудь всё вернётся на свои места или пережитое окажется лишь сном – сможет ли он снова жить без этого дрянного портала?
Навряд ли.
Он подсел.

После короткой беседы с бесстрастным жрецом, протекающей в одностороннем порядке, Уинтерс лишний раз убедился в том, что со стеной разговор был бы куда информативнее и бросил это дело. Достал из кармана телефон, заменявший ему ряд приборов и не терявший своей полезности даже при условии отсутствия связи, пошевелил в ухе наушник, переключил песню* и прислонился к стене. Он ждал свою сегодняшнюю спутницу. Стрелка часов на руке шевелилась медленно, неторопливо отмеряя ход времени в навеки замершей реальности.
Спустя несколько минут ожидания Клэр появилась в тёмном помещении, освещаемом лишь светом от переливающейся воды. Брендон обернулся на неё и вытащил наушник, из которого гремела музыка.
- Привет, - коротко здоровается молодой человек, звучно щёлкая крышкой белого кейса и закидывая его вместе с телефоном в рюкзак, болтавшийся за плечом на одной лямке. – Готова?
Развернувшись в пол оборота, он окидывает Клэр взглядом. Подходит ли она ему в спутники? Он не мог сказать про девушку что-то определённое, но спонтанно пришедшая идея выбраться вместе была ничуть не хуже пребывания в бункере, поэтому за неё Уинтерс ухватился обеими руками. Выбраться лишний раз и посмотреть на солнце - это ли не прекрасно?

Он протягивает девушке руку грациозно, манерно, будто бы помогал выйти из машины (чем нечасто грешил в прошлой жизни), ожидая, что та её примет.
Когда в двери портального помещения влетает босой Саймон - Брендон видит его краем глаза, стоя к нему полубоком. В руках у молодого человека в пижамных штанах один кроссовок. На лице застыло яростное выражение. Не нужно было быть толкователем или провидцем, чтобы понять его значение - секунда промедления и кто-то огребёт.
- Сука, ты у меня сейчас огребешь!
«Так и знал...»
Цель разъяренного Саймона видна невооруженному взгляду - пересчитать соседу кости по одной, желательно в разобранном состоянии. Брендон, будучи не в настроении влипать в драки и отвечать за поступки, забывает о своих джентельменских замашках и хватает Клэр за руку цепкими пальцами.
- Пошли! - отрезает он, рывком подтягивая девушку за собой и под высокие брызги они вместе ныряют в воду.
Саймон рычит от ярости и швыряет им вслед прожжённым сигаретой кроссовком. Тот улетает в бассейн, но облегчения злости не приносит.

Когда нырять в непонятную жидкость стало нормой? В первый раз внутри всё переворачивалось, а на кончике языка горчило привкусом неизвестности. В первый раз было непонятно и дико принимать на веру происходящее. Сейчас – происходящее в порядке вещей, будто бы перемещение между мирами – что-то обыденное. Всё равно, что шагнуть за порог дома в очередную повседневную суету. В какой момент времени Брендон перестал задумываться о том, что будет ждать его, когда он вынырнет по ту сторону?

Глубина?
Брендон отталкивается от дна, чувствуя вибрацию от движения Клэр сбоку от себя, и как-то слишком долго поднимается на поверхность, вновь подтягивая за собой девушку. Глубокий вдох. Лёгкие наполняются прохладным воздухом, а распахнутые глаза не могут сконцентрироваться в густой темноте. Кажется, что она плотная и оседает в лёгких вместе с влагой ночного воздуха и привкусом тины.
- Пиздец. Темно, хоть глаз выколи. Мы где вообще?
Загребая руками чуть светящуюся воду, в пару движений молодой человек нащупывает под ногами носками ботинок илистое дно - похоже, что до того они оказались в подводной яме. Стоя на носках, Уинтерс озирается по сторонам, заставляя глаза привыкнуть к темноте.
Впереди виднелись очертания тёмного леса. На небе яркий диск луны, похожий на огромное блюдо, спрятался за облаками.

*
I Am An Outsider
Three Days Grace

Отредактировано Brendon Winters (03.08.2021 02:01:43)