Вдыхая и выдыхая дым Кей всё чаще сходилась на том, что Апокалипсис оказался не такой уж и плохой вещью. Плюсов определенно было достаточно много, по крайней мере жизнь сейчас казалась весьма уравновешенной и имеющей определенные перспективы. Эти перспективы Кей создавала своей предприимчивостью и умением договориться. Её душевные таланты находили большое развитие в нынешней ситуации, больше чем там в солнечно-ночном мире. Да там остались близкие и любимая кошка — но об этом Кей предпочитала не думать, ей не нравилась боль.

Так всё что у неё сейчас было она добыла сама — нашла, стащила, обменяла. Допустим этот удобный рюкзак чёрного-чёрного цвета. Он был идеального удобного размера — вместительный, но одновременно не такой огромный, чтобы Кей не отличающаяся габаритами могла носить его с собой. Он вмещал в себя весь инвентарь, который был необходим для путешествий, а также к нему удобно крепилась небольшая бита — чудесное оружие для убеждения людей. Впрочем словами убеждать у Кей получалось лучше, хотя некоторые существа были теми ещё тугодумами.

Сегодня испив из чаши и получив благословение, Кей уже была с ним готовая отправиться со своим напарником в другой мир. Её готовность читалась во всём (не только в наличии рюкзака для путешествий) — удобной одежде, не менее удобной обуви, заплетенных в две косы волосах. Она задержалась лишь на пару слов с одним из охраны, через рукопожатие отдав ему то, что он так давно желал. Милый разговор и улыбки также были частью её дела — она умела в это не меньше, чем в серьезные и агрессивные разговоры.

Завершив важное дело, Кей обернулась, подойдя чуть ближе к бассейну и не находя взглядом ту, кто должна была отправиться с ней на дело. Кей совершенно не любила не пунктуальных людей. Время — деньги. В нынешнем мире время было более ценно, чем бумажки что перестали что-то значить и время стоило ценить, как и информацию и вещи, которые можно было обменять. О святая сила бартера — вот что должно было спасти этот мир. 

И через пару минут Кей готова была взорваться от негодования, когда она наконец увидела свою напарницу. Но в этот день всё должно было пойти не по плану, просто она об этом ещё не знала...

В других мирах чего только с ней не происходило. Более того и в этом мире теперь вечного солнца она успела повидать много дряни, чтобы стать весьма черствой, чтобы знать что планы чаще всего идут по пизде. Особенно те планы, которые кажутся самыми стабильными, самыми очевидными и вполне реализуемыми. В целом так было даже веселее жить — всегда было что рассказать.

Вот и сейчас что же могло пойти не так, когда она готовая стояла рядом с бассейном, а её напарница неминуемо приближалась к ней? Им оставалось взяться за руки, ну или выбрать иной более экстравагантный путь (временами настроение Кей требовало веселья) и отправиться в свой славный путь. Тот который вряд ли бы был героическим, но определенно принёс бы с собой вещи, которые не стали бы лишними. В конце концов она всегда знала кому и что пристроить, кто в чём нуждается и у кого что есть для обмена.

Но мир решил иначе. А вернее иначе решил мелкий пацан, который налетел на Кей не только с вопросом, на который можно было ответить только — «что блять?», но и с хватанием за руки. А вот этого она совершенно не любила. Она абсолютно точно не любила боли, а этот пацан был готов сломать ей запястье, ничего не объясняя. Его кажется звали Родни и он определенно напрашивался на то, чтобы его послали как минимум на Луну, а как максимум дали по яйцам чисто в воспитательных целях. Но Кей не успела сделать ни того, ни другого. Ровно также как её напарница не успела до неё добежать и помешать очевидному — люди не стойте у края бассейна, падение почти неминуемо. 

Привычное ощущение от перемещение через портал — Кей замерла, зажмурившись но очень не надолго. Это было похоже на взлёт ракеты. Три — она поднимается на ноги в грязной яме, слишком пугающего размера. О чём о чем, а о смерти она предпочитает не думать. Два — Кей поворачивается к мелкому засранцу из-за которого она была здесь и сейчас. Из-за которого ужасно болела рука. Один — она смотрит на этого дылду и делает шаг ближе. Если это можно назвать шагом.

— Ты больной?, — и начинается «взлёт» с не самыми приятными словами и с тем, что она больно (больно только ей) бьет Родни в плечо, — ты больной, маленький идиот! Что ты там блять спрашивал? Откуда?!, — она почти сует ему кольцо под нос, чтоб уж наверняка информация дошла до этих мелких мозгов, — Мне подарил его брат. Там даже есть мои инициалы, ты маленькое дурное создание, — и она стихает, продолжая люто смотреть на Родни, но опуская руки.

Она ненавидит. Ненавидит. Ненавидит вспоминать о брате.

Это больно. А могила в которой они сейчас стояли только добавляет ощущений. У брата не было и её. Кей выдыхает и качает головой, беря себя в руки и пытаясь отвлечься на действие, избегая того что действительно важно.

— Ну что ты хотел со мной сходить в другой мир — тогда подсаживай. Раз уж ты удался у мамы ростом. Проверим что тут вообще есть, — как минимум в этой залитой водой могиле Кей больше не хотела находиться, а сама она могла выбраться из неё только с большими проблемами.

Старое кладбище было образовано вокруг покосившейся часовни. Она была крестообразной в плане, напоминающей скорее православную, хотя крест говорил об обратном и католики бы смело заявили — это наше. Часовня была частично по низу облицована белым камнем, но прорехи и утраты в штукатурке говорили о том, что строение было сложено из красного кирпича, но не такого яркого, каким был современный кирпич в той их жизни, в их мире. Подобный цвет Кей видела в одной из небольших церквушек, но сейчас она об этом не вспомнила. Ровно также как не смогла оценить изящества наполовину утраченных мозаик в нишах часовни, их остатки были яркими пятнами — цветными и золотыми — в общей серости туманного, катящегося в ночь кладбища. 

Кей не могла бы с точностью сказать к какому времени относятся все эти строения, в конце концов они были в другом мире, впрочем и на Земле она никогда не посещала подобных мест, тем более тех что уже пожили свою жизнь, успели осыпаться и обрасти плющом. Кей не слишком увлекалась архитектурой и искусством, её интересы и знания по жизни были другими, но даже она не смогла не понять что это место пугающе и красиво. Это были два лучших определения для кладбища где они оказались с нелепым мальчишкой.

Ряды крестов то белых мраморных, то чёрных из габбро словно выныривали из поволоки окутавшей землю. Где-то они были поломаны, где-то встречались и скульптуры ангелов у которых то там, то тут не было то рук, то крыльев. Также среди этого всего можно было рассмотреть небольшие строения — часовенки, вероятно семейные склепы, которые явно были уникальны и за которые в своё время местные должны были выложить круглую сумму. Это единственное что помнила Кей о похоронах — это всегда дорого. А если это ещё и красиво — то дорого трижды, если не больше.

Впрочем рассмотреть все нюансы ей удалось не сразу. Когда она выбралась из могилы и глубоко вдохнула, ей предстояло помочь оказаться тут наверху и мальчишке имя которого она помнила, вероятнее всего потому что он вечно обшивался в комнате с бассейном. А вот причин, почему он поступал так — Кей не знала. В конце концов после Апокалипсиса у всех медленно протекала крыша, даже она чувствовала в себе нестабильные настроения, но ловко убегала от них. В конце концов должны же ей были достаться хоть какие-то хорошие черты от отца — увиливание от проблем сейчас очень помогало.

— Уф, а ты любишь вкусно покушать, Родни, — отряхиваясь, выпрямляясь и снова закидывая рюкзак себе на плечи, — ну пойдём посмотрим что тут есть,  — помедлив, Кей нахмурилась и снова обратилась к своему рюкзаку, добыв фонарик и сунув его в руки мальчишке.

— Свети, будешь при деле, — она и сама себе не могла объяснить зачем сделала именно так, но если они шли вдвоём изучать новый мир, то им стоило ну хоть как-то начать общаться, хотя Кей и не нравилось ощущение, что она няня при ребёнке. Уж точно вот такой ответственности она активно избегала. Но мир вокруг быстро помогал забывать странные мысли. Они отправились по дорожке, ведущей к часовни, дорожка была не ухоженная, трава в некоторых местах в прямом смысле была по колено.

— Словно здесь никто не был десятки лет.

Кей была далека от истинных леди, но несмотря на это комментарий про собственный вес был ей пропущен. В конце концов она была как минимум раза в полтора меньше этого мальчика, и то что он сказал действительно выдавало его возраст. По всей видимости чуть за шестнадцать — иначе бы его не пустили гулять в другие миры. Ему ещё многому стоило поучиться.

— Стоит опасаться живых людей, а не мертвых, — Кей покачала головой. Этих нюансов жизни пожалуй мальчик тоже ещё не успел постичь, она же успела познать это со всех сторон. Люди обижали её, даже самые близкие, она в свою очередь тоже не была милой и хорошей девочкой. Она была эгоисткой и той, что стремится сделать так, чтобы было лучше себе, стремится выжить. Стремление выжить там перед дверями бункера показало ей многое, показало ей то, на что она способна. Из всей большой группы дошла до бункера только она. Впрочем об этом никто не знал и распространяться на эту тему Кей не собиралась.

Тем более окружающее место и её маленький спутник на удивление достаточно ровно державший фонарь не располагали к задушевным беседам. Хотя это ‘вокруг’ отчего-то нравилось Кей. Ей нравился красивые белые камни, треснутые то там, то тут, нравились обросшие плющом скульптуры ангелов, даже вязь незнакомых букв располагала к себе. Не по душе был только туман, который нагнетал атмосферу дешёвых хорроров. От него у Кей бежали мурашки по рукам, возможно от того, что они не видели куда ступали, а временами там под ногами и вовсе что-то совершенно неприятно хрустело. Впрочем скоро там начало неприятно чавкать — мох по всей видимости расположился и на дорожке, более того где-то с такой сыростью просто должен был быть водоём. Это бы объяснило многое.

— Скажи мне, какая у тебя способность?, — это был достаточно важный вопрос, чтобы продолжить их путь и в конце концов глубже вторгнуться в мир тихого и мрачного места. Кей хотела предложить начать с часовни — с центра всей композиции,  как с сердца кладбища, но только она решила об этом сказать, как её привлёк странный зеленоватый свет там впереди среди тумана. Это явление длилось недолго.

— Ты видел? Или этот туман играет с моей головой, — мысль была пугающей и интересной одновременно. Место было слишком мрачным чтобы отдаться всяким иллюзиям и играм с рассудком, но одновременно если это было так то вся та влага которую дарил туман могла стать весьма любопытным экспериментом.

Прошло менее минуты, как зеленоватый, почти изумрудный свет загорелся вновь. Туман сглаживал яркость, но свет всё-таки действительно был, где-то там ближе к краю кладбища.

Пейзажи вокруг играли злую шутку с воображением Кей. Шутка была в том, что несмотря на тихую безветренную погоду, несмотря на туман, который был как белое молоко, как спинки белых мышек, такой же пушистый и гладкий, она стала слышать звуки, напоминающие скрип старых деревьев. Надо было сказать, что тут, что там среди рядов где белокаменных надгробий и черных крестов из габбро, росли достаточно большие деревья. Они были вполне похожи на дубы и клёны, которые водились и на Земле. Листва на деревьях отсутствовала, от чего они добавляли гнетущий образ всей местности. Но ветра не было, и нечему было скрипеть в иссохшихся стволах старых больших дубов. Это напрягало, как и зелёный свет.

Но зеленый свет оказался истиной. Мальчишка тоже видел его. Зеленый свет манил, зазывал их вперёд. Кей вспомнилось растение - мухоловка. Она не стала продолжать эту мысль. Кивнув Родни и задумчиво произнося свой вердикт:

- Неплохо. Особенно стрелять, - действительно, благодаря Эйприл Кей тоже могла стрелять, по крайней мере могла не навредить себе и окружающим этим оружием. Но пистолеты были тяжелыми, отдача неприятной, хотя надо было сказать, что в целом Кей оказалась весьма меткой девушкой, но стрелять ей всё равно не слишком понравилось. Она предпочитала чтобы это делали другие и защищали её. Но весь подвох заключался в ином, - Только стрелять здесь не из чего, - действительно кроме биты, она не носила с собой оружия.

- Стазис. Неплохая способность. И да я торгую, меняю, помогаю людям отвлечься. Каждый крутится как может и у меня получается лучше чем у других, - рассуждения помогли Кей сдержать крик. Вот что-что а личинки под ногами её не устраивали. Она шумно выдохнула, передернула плечами. В целом Кей не боялась пауков и прочих насекомых с лапками, но вот червяки и личинки вызывали у неё дичайшее отвращение. Возможно это было из-за снов. Однажды в детстве она посмотрела не тот фильм и ей долгое время снились кошмары, о том как её тело пожирают подобные штуки. Мороз бежал по коже.

- Ботинки, ботинки, на мне ботинки. Пошли скорее туда, - разгоняясь вперед к склепу с зеленным светом, стараясь не обращать внимание на хруст разбавленных личинок под ногами. Нечто, которое шмыгнуло в туман, Кей заметить не успела.

Дорога до их цели оказалась несколько дольше, чем ожидала Кей. Чем ближе они подходили к источнику зеленого света, который то мелькал, то снова исчезал, тем больше вокруг становилось надгробий, похожих на маленькие здания. У них были стены, крыши, двери и всё сопутствующее, чтобы назвать это сооружением. Они были разные, хотя одна и та же стилистика в них прослеживалась. На всех них можно было встретить изображение руки с вертикальным глазом внутри. Надписи всё ещё были непонятными.

Несмотря на то, что на больших деревьях листва отсутствовала, мох и плющ росли здесь почти везде, окутывая трещинки камней, металла и прочих поверхностей. И чем ближе они подходили к источнику света, тем больше растений становилось. Плющ был необычным, у него были не только листы, но и соцветия с красными ягодами. Потянувшись к боковому карману рюкзака, не снимая последний, Кей достала перчатку и пакетик, решив собрать ягоды, подозревая что они вполне могут быть интересными. Пока она это делала, они наконец могли увидеть из-за какой двери и какого сооружение - мини-часовни и светился этот зеленый свет.

- Кажется это из той двери, - дверь была тяжелой, возможно чугунной и литой. Какие-то деревянные элементы у неё отсутствовали, говоря что она пожила не так мало. Свет проникал не только через щели между дверями, но и в окна, в которых были остатки витражного стекла. Нельзя было понять какого цвета оно когда-то было. Всё это здание стояло словно на платформе, окруженное оградой с кривыми пиками. Калитка отсутствовала, хотя от неё остались петли, - и там над дверью что-то нарисовано? Посвети.

Ягоды оказались жесткими и костистыми. Лучше всего их будет посушить, перемолоть и тогда проверить порошок на пригодность к забавным иллюзиям. Пробовать что либо совать в рот здесь Кей не собиралась. Кладбище конечно вызывало некую подростковую романтику, но она давно вышла из этого возраста, чтобы лазить с друзьями через заборы и соревноваться на то, кто не перетрусит провести ночь в устрашающем склепе. Безусловно она слышала истории, что не стоит брать ничего у мертвецов, но считала что это относится к самим надгробиям, но никак не к растениям. Возможно это было большое заблуждение.

- Я не собираюсь их есть, - успела отозваться Кей, уже убравшая пакетик с ягодами в боковой карман и наблюдающая за лучом фонаря, собираясь разглядеть что же там нарисовано. Но луч указал совсем не туда, скользнув по металлу, он опустился ниже, через красивую дверь на землю. Кей слышала как собственное сердце проскочило удар, когда она сопоставила одну картинку и другую, когда до неё дошло что за хрень торчит из земли. Это были не личинки. Совсем не личинки.

- Блять..., - протянула Кей, стараясь сдержать себя и свой крик от отвращения и на самом деле страха, - Была не права. Мёртвых стоит бояться тоже, - почти истерично хихикнув и радуясь тому, что в отличии от неё Родни не завис на месте, а дернулся, вытянул и себя и её. Ей потребовалась пару глубоких вдохов и выдохов, а также взгляд на извивающуюся и ищущую свою жертву руку, а особенно на ноготь который с неё отпал, чтобы понять простую истину.

- Нахуй этот свет, нахуй это место, нам надо бежать, - передернув плечами, скидывая с себя отвращение, разворачиваясь в ту сторону из которой они пришли и ощущая как туман стал только гуще, словно желал спрятать всё, утопить их в этом "белом молоке" полностью, скрыть преступления этого красивого, но очень зловещего места.

И как только она сделала шаг по направлению к порталу, как только её нога в ботинке коснулась мягкого мха, Кей услышала новый звук. Звук который не предвещал ничего хорошего. Это был звук скрипучих петель. Дверь за которой скрывался источник мигающего света медленно открывалась, заполняя этот мир не только звуком скрипящего ржавого металла, но и светом, тем самым светом, который больше не мигал, но определенно наводил ужас.

- Только не говори мне, что... бежим

Кей любила свою жизнь и свою шкуру. Она действительно любила жизнь и тот путь что совершила она, чтобы попасть в бункер это полностью доказывал. Она дошла до дверей бункера одна. Да ей во многом повезло, но Кей совершала не самые лучшие вещи во имя спасения. Это можно было назвать малодушием, а возможно просто разумностью. Поэтому попадая в неслишком приятные миры, она предпочитала возвращаться в бункер. Лучше было попробовать вновь, чем распрощаться с жизнью.

Похоже мальчишка был совершенно другого мнения. Он действительно верил что оружие существует? Кей безусловно пыталась найти хоть что-то чтобы изменить жизнь на Земле, но всё больше убеждалась в том, что этого ‘оружия’ не существует. Это наводило на вполне конкретные мысли и выводы, проверить которые не получалось, но в итоге Кей готова была принять решение и изменить свою жизнь. Но для этого требовалось таковую сохранить. А не лезть в рассадник зомби! Впрочем может у мальчишки не было мозгов, ему не о чем было беспокоиться!

— ты сошёл с ума, ёб твою мать! Какое нахуй что мы ищем!?, — она кричала. Она кричала и её голос разносился по всему тихому кладбищу, выдавая панику, выдавая стресс, выдавая учащенное сердцебиение, — Глупый, маленький мальчишка. Пожалуйста блять! Пожалуйста?!, — ещё немного и она расхохоталась бы, расхохоталась бы в голос. Но они опоздали. Смех Кей застрял где-то в горле, когда она увидела их. Фигуры неживых людей статуями стояли среди надгробий, словно выросшие из земли, словно ожидающие свою добычу. У Кей промелькнула мысль — возможно они как настоящие хищники слышат сердцебиения, пульсацию крови? Впрочем с тем как она громко кричала на Родни им не нужны были такие ухищрения чтобы найти своих жертв.

— что…, — не успев отойти от одного шока, Кей попала во второй. Родни решил бежать на зелёный свет. Решил очень быстро, очень резко кинув её на ораву пырящихся зомби, — сука нахуй блять, — выговорив это скороговоркой, Кей побежала за мальчишкой. Несмотря на ситуацию она ощущала ответственность за малолетнего придурка.

Зелёный свет склепа был действительно почти болотного цвета и не предвещал ничего хорошего, также как ничего хорошего не могли сказать литые чугунные ступени, прогнившие, окутанные ржавчинной. Ограждение лестницы было таким же. В голове вертелся лишь один вопрос ‘что может пойти так?’. Двери склепа останутся открытыми, на выходе их не встретит толпа трупов или же там в подземной части сооружения их ждут лютики и цветочки, а не прогнившие черепа?

— ты маленький идиот, — шипела Кей уже тише спускаясь за Родни по лестнице, чувствуя затхлый влажный запах. Отлично тут ещё была и плесень — они надышатся ей и умрут. Кажется это место рождало в голове Кей тысячи вариантов смерти и ей не нравились такие похоронные настроения.

Стены склепа были выполнены из натурального белого камня, похожего на песчаник или известняк. От времени они потрескались, по краям скололись и обмылились и в получившихся ‘пустота’ в камне росла зелень, мох и прочее. Было сыро и наличие растительности на стенах не удивляло, ровно также как то, что лестница и перила казались ненадежными. Металл не любил воду, хотя в начале двадцатого века все считали иначе. Но время расставило всё на свои места.

Двигаясь следом за Родни, Кей понимала, что раз не падает он, то не провалится и она. Мальчишка был как минимум в полтора раза больше её. А вот нечто светящееся появившееся в воздухе не понравилось девушке сразу, и покаравшись в боковом кармане она нашла маску. Ей не нравилось представлять как нечто что летает в воздухе будет осаживаться на её легких, таких же пористых как камень что был вокруг. За маской был найден платок.

— В следующий раз предупреждай об этом прежде, чем ронять людей в портал, — сунув мальчишке платок, — не стоит этим дышать. По крайней мере стоит этим дышать как можно меньше, — она понимала что подобные средства не спасут от совсем мелких частиц что живут в воздухе, но попытаться защититься определенно стоило, — так и говори: я псих. А потом роняй в бассейн, — шутки вырывались из Кей сами по себе. Место вызывало страх, а шутки были способом защититься.

Страх был во всем. В том что они спускались под землю. В том что лестница вызывала опасение. В том что они могли надышаться черт знает чем (не все люди умирали от простых выстрелов). В том что позади них скрипнула дверь. Та самая в которую они вошли. Варианта было два — либо этот склеп был мухоловкой и их сожрут, либо к двери подошла та масса не слишком приятнопахнущих личностей и их снова сожрут.

— Дверь… ну на кой черт мы сюда идём, хватит сходить с ума, давай выбираться, — потянув Родни за собой обратно наверх, — за тебя будут переживать, надо вернутся, — вернутся надо было сразу, ровно в тот момент как они оказались в могиле. Но Кей была слишком злой в тот момент, чтобы действовать разумно. А теперь надо было отступать. Теоретически возле той церквушки которую они прошли, могла быть зона где бы их не достали. В фильмах так бывало. Возможно там бы нашлась святая вода. Но для этого надо было сматываться, делать ноги.

Мальчишка чудовищно упрям. Смешнее всего в этом всем то, что подобное упрямство ей знакомо. Она была тем подростком который мог решить что-то для себя и идти к своей цели не думая о последствиях, ломая всё вокруг. Безусловно в её нежном возрасте была и ещё одна причина к подобному поведению — её первые отношения были вне законов общества, они ломали её, ломали до того момента, пока Кей сама решительно не выбралась из них. Возможно и в этом была её сила — выбираться из сложных обстоятельств и событий, так было десятки дет назад, так случилось месяцы назад и сейчас это должно было ей помочь.

Это могло помочь, если бы не Родни. Мальчишка кидал какие-то пафосные патриотические речи, которые не слишком трогали сердце Кей. Ей хотелось кричать на своего спутника, что оружия не существует, что кроме них конечно есть кому, всегда существует кто-то другой. Но он бы не у дышал её, даже если бы Кей проорала это ему в ухо. Возможно так не могла услышать мальчика и она сама.

Впрочем в речах Родни было зерно истины. Они упустили момент чтобы выбираться через двери склепа. Отступать было некуда, время было утрачено, а столкнуться лбами с нечистью, вероятнее всего зомби, ей бы очень не хотелось. Вряд ли она понравится им, а они понравятся ей. Вечной любви в этой встрече не будет, только вечный покой. А Кей желала жить. Поэтому чертыхнувшись, произнеся ещё несколько фраз на непереводимом эльфийском, она отправилась следом за Родни, оказываясь в странном помещении. Подобные помещения она видела разве что в комиксах или фильмах. От страха на язык вновь просились шутки и молчать она не стала.

— Главное не упади в эту жидкость. Обретёшь суперсилы, например станешь разумнее. Это же просто всем помешает жить, — она не отставала от Родни и рассматривала треснутую колбу с брезгливым выражением на лице, — Слушай я не вижу ничего, что нас могло бы спасти, но возможно там внизу может быть второй выход из этого эм… сооружения, — хотя откровенно говоря спускаться ниже, находясь на кладбище ей не особо хотелось. Но выбора не оставалось, — смотри там сбоку есть лестница.

Из-за того что их путешествие началось в могиле на старом кладбище, из-за того что они видели живых мертвецов, спуск по лестнице среди пугающих фигур в нишах дарил двоякое ощущение. Сначала Кей думалось, что все вокруг — мужчины, женщины, дети — были с самого начала мертвы, что весь этот эксперимент кого-то был совершён над неживыми. Ей вспоминались книги, в которых люди обращались к демонам, те дарили им силу, но забирали жизни. Потом ступень за ступенью она вспомнила другие рассказы, где из людей собирали неких единых существ, даруя им жизнь. Кей очень любила читать и образы путались в её голове, ведь тошнота от увиденного подступала к горлу. Худе всего определенно были дети.

Чем ниже шёл их путь, тем сильнее стала появляться закономерность. Жидкость питала тела, не позволяла им быть сухими. Кей не жалела что не ответила Родни на его желание забрать кристалл, также как не жалела что они начали спуск. По тем звукам, что доносились сверху, было очевидно что зомби продолжали путь к ним и кто-то добрался до той платформы. Было страшно что из с мальчишкой загоняли в угол. Ужаснее было только представить, что люди в нишах откроют глаза. Кей чувствовала мурашки на собственной коже.

Это ощущение усилилось, когда они наконец оказались внизу и увидели горы одежды и обуви. Кей закрыла рот рукой, чтобы сдержать собственный крик. Так она вспомнила что на её лице была маска, которая хоть как-то защищала её дыхание от вредных частиц. То что какая-то фигня витала тут прямо в воздухе, Кей не сомневалась. От ужаса и кошмара ей казалось что воздух вибрирует, а шаги там наверху по лестнице становятся только громче. Монстры пытались добраться до них и если им не удастся найти выход, то можно было говорить до свидание этой жизни. Но прежде чем сдаваться, стоило подумать.

— Это похоже на лабораторию, словно кто-то проводил здесь исследования. Если честно не хочу знать чего и не хочу представлять были ли эти люди живы, когда их…, — она сглотнула и сделала уверенные шаги по пятам Родни, — слушай если это действительно то, о чём я говорю, то тут просто должен быть ещё один выход, а может и два. Обычно такие штуки делают не с одним путём, — Кей чувствовала как её трясло, ей всё ещё казалось что кто-то из ниш может в любую секунду на неё посмотреть.

— А ещё возможно нам стоит найти огонь. Зомби в фильмах его опасались. У меня есть зажигалка, можно с этим что-то сделать.

Кей не знала откуда мальчишка знал её полное имя, ведь она скрывала его, но многие успели уже догадаться откуда возникло такое простое сокращение как — Кей — просто буква. В нормальном состоянии её бы возмутил этот факт, но сейчас среди кучи чужих глаз, среди одежды и обуви, среди всего того, что было чьей-то жизнью, Кей ощущала себя ужасно растерянной. Она лишь наблюдала за Родни, растерянность и ужас которого видимо проявлялись другими способами — он двигался. Родни пытался что-то забрать и собрать, Кей же не хотела трогать ничего здесь, и медленно перевесила рюкзак вперёд, отыскав то что им было так нужно — зажигалку. Если подпалить одежду то возможно всё загорится, быть может даже эта зелёная жидкость могла стать горючим, искать что-то иное типа бензина или алкоголя было некогда.

— Ты думаешь в них есть души…, — медленно произнесла Кей, смотря вперёд и краем взгляда ловя людей нишах. Огонь действительно мог бы их освободить, вряд ли даже после освобождения они могли бы остаться нормальными и могли бы жить. Смерь —лучший выбор. И подумав про смерть Кей поймала слова Родни о матери. Неужели он мог бы убить и её? Неужели всё было так страшно. Хотя наверное он не думал сейчас о ней, а больше о тех, кто их окружал и пугал зелёными взглядами. Он жалел их и было в этом что-то, от чего захотелось почти плакать. Но не успело сердце Кей защемить от тоски, как тоже самое сделал с ней страх.

— БЛЯТЬ! — голос девушки, явно выдавал в ней страх. Более того этот её крик разнесся по всей зале и возможно за её пределы, по крайней мере туда наверх. Но несмотря на страх, она не стала ждать ответа Родни кто же там за ней находится. Со всего размаха мастерским приемом она ударила этого кого-то в рёбра с локтя, а после развернувшись ещё и пнула. Ждать на месте и рассматривать обладателя сухой руки она тоже не стала, побежав к Родни с весьма диким взглядом.

— Пожжигаем всё и бежим, бежим скорее отсюда! — её резко перестали интересовать судьбы людей в нишах. Так бывало всегда, когда в опасности оказывалась её собственная жизнь. Кей хотела жить и именно поэтому когда-то училась самообороне и тому как защищаться от тех, кто тебя крупнее. А почти все в этом мире, да и в других мирах тоже были больше чем она.